Анекдот точно про меня. Первый раз в Норвегию я попал в далеких 80-х. Был даже пару раз в местной «ссылке» на норвежском архипелаге Шпицберген. Но так получилось, что за последние несколько лет я трижды участвовал в походах в Норвегии на экспедиционных яхтах, причем с каждым разом лодки уменьшались в размерах. Первый поход состоялся на 72-футовом судне, следующий — на 60-футовом, и, наконец, 45. Вот такой « дауншифтинг».
Поводы для плаваний в Норвегию были приблизительно одинаковые: перед тем как отогнать только что построенную на верфи в Голландии моторную яхту на Средиземное море, владельцы хотели обкатать ее на севере Европы, а заодно и походить по фьордам напоследок.
Владелец «Ursa Major» несколько лет откладывал свой поход. Когда же все срослось, члены его большой семьи приняли единодушное решение участвовать в «дальнем и опасном рейсе». Итак, на 45-футовой лодке одновременно должно было находиться (отдыхать, извините за неточность) аж 11 человек. Тесновато для трех кают. Но все прошло прекрасно, никакой тесноты мы не ощутили, все члены команды жили по своим расписаниям, все помещения лодки был заняты. При отсутствии дождей использовались флайбридж и тентованный кокпит.
Перед стартом через Северное море молодежь пошла покупать таблетки от морской болезни. Из аптеки связались со мной по рации и поинтересовались, как объяснить фармацевту, что им нужно. Я oтветил ёмко: «Сисик»*. Таблеток купили много, с запасом на всех. Вы дорогу и туда и обратно каждые шесть часов звучал громкий призы принять очередную «таблетку от сисик». И фраза эта в итоге закрепилась в нашем морском мужском лексиконе.
*Seasick (англ.) — морская болезнь
Переход по Северному морю ознаменовался более тесным, чем раньше, знакомством с полями ветрогенераторов. В этот раз, чтобы рассмотреть их, мы решили пройти как можно ближе. Кстати, их охраняют патрульные суда, так что с вами могут выйти на связь по УКВ и спросить о ваших намерениях. В основании каждой башни есть приступок, к которому швартуется судно техобслуживания, а внутрь башни идет герметичная дверь. Хоть везде и заявляется, что ветрогенераторы абсолютно экологически безопасны, но когда находишься рядом, складывается другое впечатление. Причиной тому — неприятный звук и, вероятно, колебания или вибрация. Наверняка всю рыбу и морского зверя они уже вытеснили дальше в море. Особенно поражает количество ветрогенераторов в Северном море, и невольно подумываешь, что наши газ и нефть скоро будут не нужны.
Первым пунктом в Норвегии был Ставангер. После двухдневного перехода из Голландии по не очень спокойному Северному морю было приятно погулять по симпатичным улочкам этого города. А вообще Ставангер — город с тысячелетней историей и нефтегазовая столица страны. Учебные морские центры, причудливые футуристические суда нефтегазового флота и даже «отдыхающие» в порту буровые морские платформы в таком количестве можно увидеть только здесь.
Постояв здесь всего сутки, мы отправились осматривать Ли-се-фьорд, ведь основной нашей целью были не города, а уникальная природа Норвегии. Этот фьорд хоть и не самый большой, зато, по общему мнению, самый живописный. Ночь застала нас в конце фьорда, где расположена небольшая деревушка Лисеботн. Несмотря на то что население деревни вряд ли превышало сто человек, причал был
вполне фундаментальным. Облака зависали метрах в двухстах над головой на фоне отвесных скал.
Тот район, который мы решили обойти на моторной яхте, обобщенно я бы назвал южными норвежскими шхерами. Перемещаться от порта к порту здесь можно, практически не выходя в море. Так что вместо скучных морских переходов у нас были морские прогулки по невероятной красоты фьордам и между островами. И всегда без качки. Назвать навигацию по фьордам и шхерам сложной как-то язык не поворачивается. Глубины большие, скалы отвесные, обстановка расставлена. Хотя северные норвежские фьорды куда более впечатляют. В них можно войти у Лофотенов (не путать с модной маркой обуви) и выйти уже у Нордкапа. Стоит посмотреть на карту, чтобы понять масштаб этих шхер.
На всем пути по берегам нам попадались рыбацкие домики, или, как я их назвал, дачи. Их строят в самых труднодоступных, но одновременно и самых живописных местах. Электричество подведено почти везде, а вода — сами понимаете... Но сразу же возникал другой вопрос: а как эти домики здесь появляются? Ведь ко многим «дачам» нельзя добраться по суше. Тогда как их строят? Ответ материализовался в виде небольшого буксира с краном, который тянул за собой баржу с готовым домиком. Гениально! Уже позже заметил на берегу домостроительный комбинат, который клепает эти домики.
Следующая стоянка — в Хаугесунде. Приятный городишко, встали у городской набережной на свободное место. 
За стоянку платить не надо: вот она, просвещенная Европа. А если хотите подключиться к электричеству, звоните по телефону, говорите номер причала — и к вам вскоре на велосипеде подъедет сотрудник электросбытовой компании и за небольшие деньги подключит вас. А вода? Как снег в Сибири, как солнце в Африке — вода здесь бесплатна. Да и обидно платить за то, что на каждом шагу выливается в море.
Короткий переход из Хаугесунда в Берген не предвещал никаких приключений. Но неприятный момент все же случился. При подходе к мосту, соединяющему Берген с островом Аской, я заметил человека, карабкающегося вверх по вантам моста. Мостовой габарит 63 м, под ним каждый день проходят самые большие пассажирские лайнеры мира. Движение автомобилей по мосту остановилось. Мужчина продолжал лезть, периодически останавливаясь, чтобы отдышаться. Может, это экстремал, который сейчас прыгнет с высоты, раскроет парашют и эффектно приводнится? Тщательно рассмотрев его в бинокль, мы поняли, что никакого парашюта у него нет. Методом исключения поняли, что это самоубийца. После того как мы прошли мост, на 16-м канале УКВ власти передали, что район до и после моста закрыт. А навстречу нам уже мчался патрульный полицейский катер. Мы все всматривались и всматривались вдаль, пока не потеряли человека из виду. А буквально через пару минут на том же канале сообщили, что район снова открыт для судоходства. Спускаться пешком вниз нужно было бы минут десять-пятнадцать, не меньше...
В Бергене при постановке к городской набережной вы встаете на свободное место. Если мест нет, запросто становитесь вторым (а то и третьим) бортом к судам у набережной. А оплатить стоянку надо в специальном банкомате, в котором вы вводите название лодки, ее длину и количество дней, на которые планируете задержаться. Полминуты — и оформление прихода закончилось, можно приступать к осмотру достопримечательностей. Встали мы в самом центре, на городской набережной, в углу рынка, и целыми днями могли наблюдать, как и чем тут торгуют. Все рыбные запахи были в полном нашем распоряжении. Помимо обычного ассортимента, на бергенском рынке можно купить свежее мясо кита, оленину, лосятину. Кстати, почти все продавцы рынка и официанты в местных ресторанах — иностранцы.
Сказать, что Берген — город дождей, значит не сказать ничего. Дождь каждый день, да еще и раз по двадцать проливает. Мне не известен больше ни один город мира, где на улицах стоят автоматы с зонтами. Одноразовые плащи продают в любом магазине. Даже модель палатки для сильных дождей назвали «Берген». Когда рождается новый житель Бергена, его сразу пеленают в дождевик, чтобы привыкал. Так что ощущения сухости, о котором нам каждый день рассказывает навязчивая реклама, в Бергене не появилось ни разу. Тем не менее я считаю его самым красивым городом Норвегии. В Бергене мы с удовольствием забрались фуникулером на обзорную площадку, с которой открывается дивный панорамный вид на окрестности. Вниз пошли пешком, подзабыв, что спускаться под большим углом очень тяжело. С непривычки болели мышцы ног.
После Бергена мы потратили целый световой день, чтобы осмотреть Сорфьорд, который соединяется с Остерфьордом. Это, пожалуй, единственный в Норвегии «круговой» фьорд: мы шли все время против часовой стрелки и вернулись в начальную точку. По берегам этого фьорда попадались какие-то странные сооружения, расположенные на высоких опорах. Глубоко изучив вопрос, поняли, что это смотровые вышки для наблюдения за птицами и животными.
Следуя от острова к острову, мы проходили мимо десятков рыбных (лососевых) ферм. Устроены они следующим образом. Огромные садки с довольно крупной металлической ячеёй установлены во фьордах или под защитой островов. Сверху они накрываются сетками, чтобы рыба не выпрыгивала и морские птицы не наносили ей урон. К садкам пришвартован плавучий домик. Сначала создается впечатление, будто сейчас из домика выйдет суровый норвежский рыбак в длинном прорезиненном плаще и зюйдвестке и начнет работать с рыбой. Не дождетесь. Все процессы (кормления, уборки, извлечения из садков погибшей рыбы) автоматизированы и происходят по сигналам спутниковой и мобильной связи. За несколько недель до сдачи улова на специальные суда-танкеры, которые затягивают рыбу вместе с водой, ее начинают кормить специальным кормом, чтобы мясо стало красного цвета (забота о покупателях). Но бывают и неприятности. Иногда цены на лосось на мировом рынке падают, и тогда рыбу просто перестают кормить. Оказывается, лососевые могут до года почти не терять в весе без подкормки. Об этом нам рассказали выходцы из прибалтийских республик, работающие на ферме. Тяжелая работа начинается после сдачи продукции на танкер, когда садки поднимают на берег и тщательно очищают. Кстати, рыбачить рядом с фермой очень результативно, потому что часть корма, который предназначается лососю, неизбежно падает вниз, проходит через ячейки сетки и оказывается «на улице». Чем и пользуется вольная рыба. Поэтому рядом с фермами — места прикормленные.
Описать Согнефьорд, на котором мы побывали, могут, наверное, только настоящие мастера слова, к коим я себя причислить не берусь. Суровая северная красота, свинцовая вода, заснеженные горные вершины, тысячи водопадов, небольшие рыбацкие деревушки — все это проплывало за иллюминатором. Однажды у парней возникло непреодолимое желание искупаться во фьорде. Пацан сказал — пацан сделал. Место купания выбрали рядом с одним из многочисленных водопадов. Вода оказалась не такой уж и холодной, около 14 градусов Цельсия, и почти пресной.
Конечной целью прохода фьорда был туристический поселок Флом. В самом поселке жителей практически нет: все приезжают работать сюда из соседних деревень. Зато туристов — хоть отбавляй. В один день сюда может прийти три-четыре огромных круизных лайнера, а это около 15 тысяч человек; паромчики же с туристами вообще ходят как трамваи. Да и нашей яхтенной братии здесь немало. Швартуемся поодаль от причалов для больших судов. Как пишут в лоции, оплата причала производится на железнодорожном вокзале. Но все мои попытки найти во Фломе начальника гавани успехом не увенчались. Платить за причал попросту некому. Самым главным аттракционом Флома является поездка на старом поезде по горной дороге, построенной в 1939 году до станции Мюр-даль и обратно. Эту дорогу называют самой красивой железной дорогой мира, и не зря. Все два часа поездки вы будете созерцать великолепные виды. Дорога идет вдоль горной реки, несколько раз пересекая ее, уходит в многочисленные туннели. На каких-то станциях можно выходить, чтобы запечатлеть окрестности на камеру. На конечной остановке есть кафе, но надо учитывать, что поезд стоит всего десять минут и оправляется обратно.
Безумно понравилась живописнейшая деревушка Гудванген. На небольшой территории здесь можно увидеть порядка 15 самых высоких водопадов в Европе. В поселке — море туристов, проходят исторические реконструкции, соревнования по стрельбе из лука. Можно походить на веслах по заливу на настоящих кноррах.
Несколько раз мы останавливались, чтобы порыбачить. Не поймать рыбу в этих краях, кажется, просто 
нереально. Использовали мы простые рыбацкие приемы, в основном ловили на свале глубин. Сначала находили на карте банку глубиной метров десять-двадцать и выключали двигатели. Ветром и течением нас потихоньку сносило на глубину. Я все время выкрикивал рыбакам показания эхолота и сообщал, вижу ли стаи рыб на экране сонара. Дальше — дело техники. Рыба попадалась на крючок каждые пару-тройку минут. Но апогеем стало то, что на одну удочку-самодур одновременно клюнуло четыре трески. Можно себе представить, какой основой для долгих рыбацких рассказов на берегу у костра станет эта рыбалка! Кстати, норвежские рыбаки, вместо того чтобы широко раздвигать руки, обозначая длину выловленной рыбы, или со связанными руками демонстрировать размер рыбьего глаза, просто вывешивают перед домом хвостовые плавники пойманных палтусов. Сразу становится ясно, «ху есть кто».
Кроме трески, попадалась и сайда, но особого интереса у наших рыбаков она не вызывала. Помимо традиционных способов приготовления трески, наши гости удивили нас рыбкой на пару. Это настоящий конкурент португальскому бакаляо.
Хотя и «обычная» струганина из трески, приготовленная мною, была неплоха.
В одну из ночей мы решили остановиться в марине Little Bergen. Мест для стоянки там всегда достаточно, и можно пополнить запасы пресной воды. Проблемы возникли, когда мы решили выйти за забор марины погулять. Все выходы были закрыты на электронные ключи. По информации старожилов, человек с ключами должен был прийти дня через три. Решив, что сидеть взаперти — это совершенно не наш формат, мы перешвартовались на противоположную сторону, на остров Хаойна. Единственное, что мы сначала видели на нем, — это небольшой причал. Он оказался фундаментальным сооружением, рядом располагалась зона отдыха, куда простые норвежцы приезжают на своих катерах погулять, приготовить мясо на углях и выпить пива. Кстати, катера есть практически в каждой норвежской семье. Выяснилось, что эта часть острова с Первой мировой войны была военной базой. Пушки, конечно, демонтировали, а бункеры и фортификационные укрепления остались. Но не это поразило нас, а зона отдька. Все газоны пострижены, дорожки выложены камнем, в стороне стоят контейнеры для раздельного сбора мусора, несколько мангалов, столы и лавки. И все это на совершенно необитаемой части острова. Но верхом цинизма мы посчитали туалеты. Они хоть и «свободного падения», но зато чистые и — внимание! — в них есть туалетная бумага! Приблизительно такой же культурный шок я испытал, когда впервые в 1991 году увидел мобильный телефон в виде чемоданчика с ручкой.
Все походы по Норвегии нас сопровождала «хорошая», но вечно холодная погода. Температура воздуха редко поднималась выше +16. Иногда выпадал град. Но в помещениях лодки холодно никогда не было благодаря автономной системе отопления, настоящим радиаторам, выведенным во все помещения, котлу в машинном отделении и «честным» электрическим полотенцесушителям в каждом санузле.
На обратном пути мы вновь остановились в Ставангере. Так как свободных мест в марине не было, мы пришвартовались вторым бортом к деревянному норвежскому суденышку длиной метров двадцать. Когда он завелся, я увидел вылетающие из выхлопной трубы раз в секунду кольца дыма наподобие тех, что выпускают из своих уст «продвинутые» курильщики. Напросившись к владельцу судна в гости, мы, конечно, полезли в машинное отделение. Выпускателем дымных колец оказался одноцилиндровый дизельный двигатель тридцатых годов прошлого века. Таких в рабочем состоянии осталось не больше пяти в мире. Как оказалось, движок находится в прекрасной «юношеской» форме, и единственная проблема — чтобы его запустить, приходится производить массу телодвижений. Зато остановиться сам он не может, потому что его маховик весит полторы тонны.
Все походы в Норвегию произвели на меня и всех участников неизгладимое впечатление. Люди, которые влюбляются в северную природу, проносят эту любовь через всю жизнь, и я не исключение. Так что если вам надоело щуриться от солнца и носить темные очки, если вас подташнивает от вида голубой воды, если вы не умеете плавать и не любите проводить время на пляжах с ослепительно белым песком, а загорать вам запретил доктор, — вам точно сюда. Причем с апреля,и по октябрь, потому что погода в эти месяцы мало чем отличается. Зато масса эмоций обеспечена,
-
Комментариев пока нет